Галиция свободной не была. Но вы правы, в Галиции с этим делом было проще. Там даже партия местной ваты, желавшая попасть под руку Белого Царя из Петербурга, своего депутата имела.
Впрочем, не кажется ли вам, что вы себя ведете несколько... эээ... слишком по-интернационалистически, скажем так? Отвлекаясь от всех прочих причин я правильно вас понял: недостаточно поработали над уничтожением украинской культуры и литературы, так как ну не родили эти унтерменши ничего, достойного мирового уровня?
Вышеперечисленные преступления, которые ООН квалифицирует как этноцид, были не причиной появления Толстого и Ильфа и Петрова. Они стали причиной отсутствия таковых в украинской литературе. У Николеньки Гоголя, к примеру, не было никаких шансов: ведь он не имел возможности выучиться в украинской школе. При том, что за лет так за семьдесят-сто до его рождения других школ-то и не было. Остроградский не имел более другой возможности реализовать свой гений кроме как не стать профессором в российском университете по причине наличия отсутствия такового на родине.
Все на самом деле очень просто. Растолковано Зеевом Жаботинским сто лет тому назад:
"...если малороссов и белоруссов зачислить, как хочет П.Б. Струве, в состав единой русской нации, то нация эта возрастает до 65 процентов всего населения Империи, т.е. до громадного большинства в две трети: и тогда, пожалуй, картина действительно недалека от «национального государства». Наоборот, если малороссов и белоруссов считать за особые народности, то господствующая национальность сама оказывается в меньшинстве (43проц.) против остального населения, а сообразно тому изменяются и все виды на будущее. Поэтому смело можно сказать, что разрешение спора о национальном характере России почти всецело зависит от позиции, которую займет тридцатимиллионный украинский народ. Согласится он обрусеть – Россия пойдет по одной дороге, не согласится – она волей-неволей пойдет по другому пути. Прекрасно поняли это правые в Государственной Думе. Когда решался вопрос о языках инородческой школы, они, смеху ради, голосовали даже за каких-то «шайтанов» и «казанских греков»; они даже не подняли рук против еврейского языка, очевидно, желая сделать весь законопроект ненавистным и неприемлемым для начальства; но когда речь зашла об украинском языке, они отбросили и паясничество, и хитроумные расчеты и просто подняли руки против, ибо почуяли, что тут самое опасное место, решительный шаг, при котором ни шутки шутить, ни лукаво мудрствовать не приходится."(с)
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2016-07-07 11:56 am (UTC)Впрочем, не кажется ли вам, что вы себя ведете несколько... эээ... слишком по-интернационалистически, скажем так? Отвлекаясь от всех прочих причин я правильно вас понял: недостаточно поработали над уничтожением украинской культуры и литературы, так как ну не родили эти унтерменши ничего, достойного мирового уровня?
Вышеперечисленные преступления, которые ООН квалифицирует как этноцид, были не причиной появления Толстого и Ильфа и Петрова. Они стали причиной отсутствия таковых в украинской литературе. У Николеньки Гоголя, к примеру, не было никаких шансов: ведь он не имел возможности выучиться в украинской школе. При том, что за лет так за семьдесят-сто до его рождения других школ-то и не было. Остроградский не имел более другой возможности реализовать свой гений кроме как не стать профессором в российском университете по причине наличия отсутствия такового на родине.
Все на самом деле очень просто. Растолковано Зеевом Жаботинским сто лет тому назад:
"...если малороссов и белоруссов зачислить, как хочет П.Б. Струве, в состав единой русской нации, то нация эта возрастает до 65 процентов всего населения Империи, т.е. до громадного большинства в две трети: и тогда, пожалуй, картина действительно недалека от «национального государства». Наоборот, если малороссов и белоруссов считать за особые народности, то господствующая национальность сама оказывается в меньшинстве (43проц.) против остального населения, а сообразно тому изменяются и все виды на будущее. Поэтому смело можно сказать, что разрешение спора о национальном характере России почти всецело зависит от позиции, которую займет тридцатимиллионный украинский народ. Согласится он обрусеть – Россия пойдет по одной дороге, не согласится – она волей-неволей пойдет по другому пути. Прекрасно поняли это правые в Государственной Думе. Когда решался вопрос о языках инородческой школы, они, смеху ради, голосовали даже за каких-то «шайтанов» и «казанских греков»; они даже не подняли рук против еврейского языка, очевидно, желая сделать весь законопроект ненавистным и неприемлемым для начальства; но когда речь зашла об украинском языке, они отбросили и паясничество, и хитроумные расчеты и просто подняли руки против, ибо почуяли, что тут самое опасное место, решительный шаг, при котором ни шутки шутить, ни лукаво мудрствовать не приходится."(с)